22 августа 2018 года
Дорогие мои мальчишки…
Парусное учебное судно «Надежда» следует в порт Йосу (Республика Корея), где 27 августа стартует первая «СКФ Дальневосточная регата учебных парусников 2018»/«SCF Far East Tall Ships Regatta 2018». На борту «Надежды» проходят учебную плавательную практику 88 курсантов 15 роты СВФ, 13 курсантов 47 роты ЭМФ. Вместе с ними примут участие в гонках регаты 13 курсантов-первокурсников Амурского филиала МГУ им. адм. Г.И. Невельского и два курсанта Морского технологического колледжа. С борта ПУС «Надежда» наш специальный корреспондент Юлия Маслова проникновенно рассказывает о ребятах, с которыми она вместе проживает все тяготы морской жизни в экипаже парусника.
Мальчики
Их много, больше 100 человек. Вначале я их вижу всех сразу, единым строем, в синей морской форме. Потом, постепенно, общий строй начинает распадаться на отдельные лица и характеры.
И опять, вначале была форма. Вернее не так, ее отсутствие, когда на место форменному бушлату или робе с гюйсом, приходят свои, собственные, выбранные ими виды одежды для работы. И здесь уже тоже, как под каждой разноцветной конфетной оберткой, все конфеты разные. Так из-под каждой курсантской собственной одежки выглядывает свой, особый характер. Кто-то и для работы выбирает почти форменный вид – это тельняшка, синие брюки или шорты. У многих популярны специальные рабочие костюмы, созданные для моряков, работающих в море на судах. Рыжие, белые, красные, синие, с написанными на спинах названиями судов, может приобретенные по случаю или, возможно, заслуженные работой на судне. Это просто удобно или уже подчеркивает их принадлежность к выбранной профессии?
Да, пока что это еще не капитанская форма, но тяга к профессиональному имиджу уже обозначена. Кому-то все равно как он выглядит, лишь бы было удобно. Растянутые майки и шорты, спортивные трусы, лишь бы было не жалко испортить во время работы, да было не жарко и не холодно. Но даже и эти наряды на всех выглядят по-разному: у кого-то – небрежно-молодцевато, у кого-то – тоскливо-буднично, а порой пестро и ярко. Они все разные.
Форма. Именно она определяет и объединяет их на сегодня внешне. Нравится ли она им? Не знаю. Это четвертый курс. За три полных года учебы и постоянного ношения формы, наверное, она им порядком надоела. И парни с удовольствием используют любой повод, чтобы одеться в гражданское одеяние. Какое-никакое, а самовыражение в единых по ранжиру флотских буднях.
Но все же форма им всем идет необыкновенно. Видят ли они себя со стороны такими, какими я вижу их в едином строю? Даже рабочая, синяя роба с гюйсом, вылинявшая под солнцем и вытертая от постоянной работы, уже волшебно меняет и преображает их. Нет больше пестрой толпы мальчиков, парней, пацанов… Это уже строй моряков, почти офицеров. И хотя я вполне могу их понять, но лично мне всегда приятнее видеть курсантов одетыми по форме.
Первые три дня я могла различить их только по рабочему платью, по этим разноцветным робам, трусам, шортам и майкам. Но, спустя пару дней, вглядываясь в их лица через объектив фотоаппарата, все больше запоминала их и видела каждого в отдельности, начинала понемногу угадывать и понимать их характеры. И теперь для меня это был не просто строй одинаковых моряков, теперь я различала каждого из них в отдельности. И, да, что делать, у меня появились свои любимчики, те, кого объектив выхватывает в первую очередь.
Курсанты, все в одном строю, заняты одним делом, живут в одинаковых кубриках, носят одинаковую форму, вместе учатся, но какие же они все разные, удивительные, не похожие друг на друга! И те эмоции, которые я испытываю, глядя на каждого из них, тоже совершенно разные.
Вот старшина мачты. Добродушный великан, которого не вмещает в себе ни одна форма, ни парадная, ни рабочая, ни его собственный, где-то им раздобытый, ярко рыжий, фирменный морской комбинезон для палубных работ. Всё, всё и везде ему тесно, узко, не по размеру… Природа не пожадничала, щедро отпустила материала, чтобы вылепить одного такого матроса. Когда он подгребает себе под обе руки своих одногруппников, курсантов из Вьетнама, которые ему лишь по пояс, то, кажется, он может легко их всех сразу сгрести одной рукой в охапку. Этакий абсолютный, даже не былинный, а, скорее всего, герой рассказов Станюковича или Новикова-Прибоя. Тот тип русского человека, словно специально придуманного для иностранцев – огромного, добродушного, хитроватого и с большой, большой ленцой, кряжистого мужика, который полежит, полежит на печи, да потом как встанет, да как пойдет крушить ворогов направо и налево… И фамилия у него подходящая, вернее, антоним всего его сущего. Глядя на него, так и хочется воскликнуть: «Нет, не перевелись еще богатыри на земле русской, не повыродились!» Смотрю на могучего курсанта, и не могу сдержать улыбки.
А вот и другие курсанты. Глядя на них, понимаешь, что все в них говорит о хорошем воспитании, образовании, семье с достатком, и всестороннем развитии любящей семьей с раннего детства. Здесь и стать, и подтянутость, и аккуратная стрижка, никаких излишеств в одежде, прическе. Умное лицо, грамотная речь, отсутствие мата, татуировок, в руках почти всегда в свободное от вахты и работы время книжка, учебник, фотокамера или ноутбук. В таких ребятах все сочтено равномерно, без надрывов и перегибов: и физическая сила, и грамотность, и воспитание. Захотят эти парни, то сделают хорошую карьеру на флоте, не расталкивая других и не ступая по головам. Но, вполне возможно, что они будут первыми из тех, кто расстанется с флотом и осядет в какой-то морской инфраструктуре, но на берегу.
Спортсмены, отдельная каста. Все свободное время проводят за накачкой и совершенствованием физики тела. Подтягивания, отжимания, работа с массивными гантелями, прокачка отдельной мускулатуры. Это делается не мимоходом, не между делом, как у большинства курсантов, а продуманно, ежедневно, в специальные, в основном в вечерние, свободные от вахты и работы часы. Они фактурны, красивы, на их рельефных телах часто можно видеть замысловатые татуировки. Но, именно они, пожалуй, больше всех испытывают негативных эмоции, когда на них нацеливаешь фотоаппарат. Хотя, казалось бы, если ты сам так любуешься своим телом, то должен быть заинтересован в том, чтобы им могли полюбоваться как можно больше людей. Эти курсанты, безусловно, обиделись бы на то, что здесь я называю их мальчиками. Несмотря на отличную физическую форму, часто именно они преуспевают в хитростях и стремлении «закосить» от наиболее тяжелых и грязных работ, с удовольствием предоставляя заниматься ими другим. Качки предпочитают тратить силу своих мышц строго продуманно. Да и особого рвения к учебе среди них я так же не всегда замечаю...
Раз уж поговорили о силачах и спортсменах, то, наверное, должна речь пойти и о «ботаниках». Должна, но не пойдет. Это не средняя школа, и даже не обычный вуз или колледж. Ведь на плавательной практике ребята – курсанты четвертого курса Морского университета – БУРСЫ. А бурса на то и бурса, чтобы из хлипкого и сутулого «ботаника» в очках, маминого горячо любимого мальчика, за три полных бурсовских года вытесать моряка, будущего старпома или капитана, да хотя бы и третьего или четвертого помощника капитана! Но это уже не маменькин сынок. Руки обросли рельефными мускулами, плечи развернулись, он не хуже других способен выполнить любую работу, требующую физической подготовки, силы и ловкости.
И пусть рядом с накаченными мышцами спортсменов он не выглядит так лихо и молодцевато, зато в нем чувствуется куда больше спокойного терпения, надежности, упорства, характера и знаний. И, вполне возможно, что такой набор качеств поведет его по флотской, карьерной, да и просто по жизненной лестнице, куда дальше многих «звездных» курсантов.
Пацаны. Таких – большинство. В них вовсю еще играет, и никак не наиграется детство. Мальчики. Конечно, мальчики. Среди этих курсантов больше всего разноцветных, ярких маек и шорт, улыбок, озорства, если и лености, то бесхитростной, мальчишеской, как в школе, когда не хочется дежурить по классу. Они не раскаченные, не глупые, не определившиеся, любопытные, готовые на любые поступки, лишь бы быть не хуже, чем остальные пацаны. Если им и страшно, то они не подают вида, и делают опасную работу, именно потому, что куда как страшнее, если все пацаны делают, а я – нет. Чем дальше от «пацанства», тем меньше у курсанта вот этого бездумного стремления немедленно идти куда пошлют. Хоть на бом-брам, хоть на беседку за борт…
На этом пацанском задоре и бесстрашии неведения, можно сказать, держится на паруснике вся опасная работа, связанная с бегом по вантам и реям. Да, есть любители высоты и адреналина, есть профи, но их не так много. А вот ребят, готовых на паруснике ночью летать по реям на высоте 30-50 метров над уровнем моря, надо ой как много! А пацаны, они такие пацаны! Юные, отважные и бесстрашные. Им перед товарищами страшно или стыдно сделать шаг назад, даже если рассудок и все инстинкты кричат тебе – стой, не ходи, не надо! Да и не кричит в них еще ничего. Молчит. Пока молчит. Это придет позже. А те, к кому пришло, и заговорило внутри, уже выбирают для работы бушприт или хотя бы верхний или нижний марсель, и больше не прельщаются славой бом-брамселя… К этим мальчикам это тоже придет, когда они изнутри станут старше и растеряют свое лихое, безбашенное, но так нужное миру, пацанство.
Есть еще ребята, которым я симпатизирую больше других. Они – слишком рано повзрослевшие работяги. Не думаю, что учеба дается им легко. Глядя на них, почему-то сразу приходит на ум, что, приехали парни из глубинки, издалека. И рассчитывать им особенно не на кого, только на себя: и в курсантской жизни, и сегодня, и всегда…. И скорее всего, пока они учится, то не только не получают помощи и поддержки из дома, а, наоборот, на них сходятся все надежды домочадцев. Может матерей, что вытянули их, вырастили в одиночку, чтобы сыновья выучились, вышли в люди, пошли в море на хорошую службу, смогли сами зарабатывать деньги и кормить семью. Таким не до разноцветных маек и шорт. Да их у них и нет. Они одеты почти всегда в рабочие тельняшки и робы. И хоть не так молодцеваты, как другие, но все у них уж очень основательно пригнано, пусть и вытерто до белизны, но опрятно и чисто.
Именно таких ребят на судне особенно любит работа. Часто самая тяжелая, грязная, неблагодарная, не попадающая в объектив фотокамеры. Они ее никогда не избегают, а достойно и честно тянут свою трудовую лямку. Таким парням трудно будет делать карьеру. В них нет навыка светских манер, нет наглости, умения пробивать дорогу локтями, идти по головам… Зачастую блестящая учеба тоже не их конек. Специальные и точные науки, иностранные языки часто даются с трудом. Но надежнее и основательнее таких ребят в жизни нет, и не будет. Соль русской земли, на которых все и держится. Почему-то именно им я не смею предложить конфеты, хотя иногда очень хочется их чем-то порадовать. Потому что пацан просто обрадуется конфетам, а такой мужичок может и обидеться...
В общем, так Мальчики, я вас всех люблю, и желаю широкой достойной дороги на берегу и, конечно же, в море!
Информационный центр ОИУ МГУ
22 августа 2018 года
